16.08.2012 в 10:01
Пишет rakugan:Про девушек и тайную дверцу
Пост от Людмилы Петрановской.
Пожалуйста, прочтите, это действительно важно.
Не говорите потом, что вы не знали, не видели, не слышали, не поняли, что происходит.
"Наверное, сегодня последний день, когда уместно написать об этом. О том, в чем Маша, Надя и Катя действительно виноваты. Потому что завтра будет приговор, про который заранее известно, что он будет неправедным, вопрос лишь в том, более или менее жестоким.
Девушки сказали на суде о своей этической ошибке. Есть ли она, и если есть, то в чем? Ну, не в том же, что не на ту приступочку влезли?
Я бы сразу хотела вынести за рамки правовую строну дела (здесь все ясно, никакого преступления не было вовсе, и говорить тут не о чем, если не начинать врать), так же как и искусствоведческую сторону (в современном искусстве и акционизме я вообще ничего не понимаю). Я о своем, душеведском-хелперском.
читать дальшеВсе время пыталась понять, что за архетипический сюжет все это напоминает. Потом дошло: это сказка «Синяя Борода», история про девушку, открывшую запретную дверцу (там, кстати, тоже было три девушки: сама героиня и две ее сестры). Знала, что нельзя, а открыла. А там… скелеты, скелеты, скелеты. Последствия не замедлили: кровь потекла с ключа, заливая карман, потом шкаф, потом комнату, и вот уже хозяин замка понял, что произошло, стиснул пальцы на горле несчастной.
У нас примерно так же вышло. Скелеты посыпались нам всем на голову, истины одна неприятней другой повсплывали разом, как пузыри со дна болота, и кровь с ключа потекла – не остановить. Пока, к счастью, только фигуральная кровь эмоций и страстей, кровь информационной войны, в которой буквы и байты вместо красных телец, но если так пойдет дальше, и до реальной недалеко, физическое насилие сегодня у ХХС уже имело место. И всем понятно, что это, увы, не конец.
Мы узнали то, чего знать было нельзя, да и не особо хотелось. Про общество, про государство, про церковь, про отношение к женщине, про состояние судебной системы, про своих близких знакомых и просто сограждан, про самих себя -- слишком многое, и обратно уже не раззнаешь.
Так вот, когда девушка открыла запретную дверцу – это ошибка, или нет?
С одной стороны, ей же были известны правила, правда? Нехорошо лазать куда не просят. Может, у него там святыня, и вообще. Влезла -- так что ж потом роптать, что, мол, душат?
С другой – не лучше ли ЗНАТЬ, как на самом деле обстоят дела, и что скрывается за приятной синевой бороды хозяина замка? Любимая мной Кларисса Эстес, анализируя сказку, говорит, что голоса сестер, настойчиво уговаривавших открыть запретную дверь – это голоса женской интуиции, женской мудрости и бдительности, которые настаивают: ты не имеешь права прятать голову в песок, лучше страшная правда, чем вечная ложь, решись, открой, узнай.
Дилемма, однако. Быть паинькой – и прожить всю жизнь в мире и согласии с самым черным злом, и в конце концов оказаться еще одним трупом в темной комнате, освободить место для следующей наивной жертвы? Или нарушить правила – и открыть истинное лицо зла, со всеми вытекающими (в буквальном смысле, в виде потока крови) последствиями?
Девушки свой выбор сделали и явно готовы принять его последствия, за что их невозможно не уважать.
Но в нашей ситуации, в отличие от сказки, есть еще одна сторона – это общество. Это мы с вами, наблюдатели, невольные участники и «потребители» обнаруженной правды. Которые сами-то, может, никуда б и не полезли (и мы не полезли ж, правда? мы все больше с хорошими лицами в загородке за свободу выступаем), а оно шарах – и по голове. Иллюзии, защиты, спасительное «не хочу об этом думать» -- все рушится вместе со скрипом открывающейся дверцы. А из нее поперло такое… Ну, не с чего за дверцей нашего с вами коллективного бессознательного быть пряникам или розам. Не такая у нас история, не такой анамнез. Мрачно там, страшно, холодно и много трупов невинных жертв, много ненависти и лжи, много отчаяния и скрежета зубовного.
Как хелпер, я совсем не поклонник подобной "психохирургии". С монстрами из подсознания лучше бы встречаться в обстановке поддержки и безопасности, да и не при публике. С точки зрения профессиональной этики не могу такое одобрить. Это, знаете, как нарыв не с обезболиванием и дренажом чистить, а просто – надавить со всей дури, и удивляться потом, что больной аж взвыл. Но раз никто прежде не удосужился проделать это в экологичной форме, не выполнили свою работу ни «взрослая» творческая интеллигенция, ни авторитеты церковные, настал момент, когда пришли юные девицы и рубанули с плеча. Как кто-то сказал, ткнули пальцем в старую воспаленную рану, и не в одну. А с другой стороны – неужто сепсис лучше?
Не знаю, было ли это их осознанной целью, или вело их скорее то самое чувство, которое нас заставляет, когда больно, неосознанно хвататься за больное место, нажимать и трогать по-всякому, чтобы лучше понять, как, где и насколько больно. Ну, вот и потрогали.
С другой стороны, я сама была в чем-то сходной ситуации, когда пару лет назад написала – просто потому что рвалось изнутри, для себя и нескольких десятков лично знакомых френдов – посты про войну как травму, совершенно не предполагая, что их прочтут и примут близко к сердцу десятки тысяч людей. И при всей моей личной и профессиональной осторожности, хотя в большинстве случаев эмоциональная реакция была «хорошей» (а «хорошо» в данном случае – это печаль, слезы и чувство общности нашей судьбы), все же у немалого числа людей вызвала агрессию, чувство «оскорбления святынь» и желание меня отменить.
Так что даже и не знаю, какой сапер мог бы пройти по этому минному полю, никого не задев, ну, а тем более, что девушки с прямолинейностью молодости просто рванули напрямик. Небезупречные, неделикатные, не предусмотревшие издержек. Потому что все безупречные, мудрые и бонтонные, у которых, возможно, получилось бы лучше и гуманнее, были чем-то заняты и не удосужились, увы.
Историю с ПР сравнивают с лакмусовой бумажкой, с проективным тестом, с зеркалом. Мне одной из самых точных метафор кажется «сыворотка правды». Словно под ее воздействием каждый, кто высказывается об этой ситуации, начинает выворачивать себя наизнанку, помимо своего желания. Все, что есть внутри: комплексы, страхи, чаяния -- все является на свет, словно девушки запустили эпидемию открывания тайных дверец внутри наших внутренних замков, сказали «Алохомора!» и по всей стране пошел треск, скрип, скрежет. И отчаянные попытки закрыть обратно – и дверцы, и самих девиц: закрыть, зарыть, отменить, чтобы не было этого всего, чтобы все вернуть обратно. Все идет в ход: они сами вон какие, или, наоборот, они это все не сами, основной лейтмотив: «они все врут, мы им не верим». Да толку-то, верь самим девушкам или нет, они ж просто открыли дверь. Весь вопрос, получится ли не поверить в то, что ЗА дверью. За твоей собственной внутренней дверью, и за нашей общей. Народ жалуется: спасения от вас нет, весь Интернет забит пусями, не хотим про это, отвяжитесь. Да, милые, спасения нет. Это вы верно подметили.
Сыворотка правды -- сильное средство. Не особо этичное, запрещенное даже. Если говорить о том, за что девушкам стоило просить прощения – то за это. За вольно или невольно причиненную многим людям сильную боль, за операцию без наркоза.
А нам бы следовало им в ответ сказать спасибо. Потому что за эти месяцы мы думали, чувствовали и говорили о многом, о чем много лет не принято было говорить. О ценностях, о вере, о выборе – независимо от того, какую позицию кто занимал в споре. Мы узнали, что «время этих понятий не стерло», что мы вовсе не так циничны, равнодушны и приземлены, как почти привыкли о себе думать. У нас, оказывается, ЕСТЬ святое, пусть у каждого свое. Мы все переругались и все друг другу понавешали – так ведь не из-за сисег, не из-за ссоры двух светских див, как бывалоча в наших Тырнетах, а за важное. Мы из этого выйдем – другими. И как бы ни было сейчас тяжело и неприятно, у нас появился реальный шанс не пополнить коллекцию трупов в тайной комнате. Остаться – стать – живыми.
Только вот это не произойдет само собой. В сказке юную правдоискательницу спасли от лютой смерти подоспевшие братья. Они же расправились с хозяином замка, вбив в его сердце осиновый кол.
По толкованию Эстес, братья – это голос разума, приходящий на помощь, когда страшная правда вскрыта, это сила духа и решительность, когда надо сражаться с колдуном, разгребать то, что обнаружилось, опознавать и хоронить трупы, останавливать кровь, наводить порядок. Взрослеть. Как и все сказки, эта – про взросление, про инициацию, а точнее – про запоздавшую инициацию, потому что именно наивные, зависимые, не вполне выросшие входят в группу риска стать «клиентами» Синей Бороды. Сказка про преодоление наивности и зависимости от насильника, про то, как перестать быть послушной «киской» и найти в себе силы для бунта – лучше поздно, чем никогда.
Собственно, сейчас весь вопрос в том, что у нас с братьями. Есть ли они в наличии вообще. А то так и потопнем в правде, и все окажется зря.
Процесс пошел потихоньку, начали появляться тексты уже не столько с полемикой, сколько с рефлексией, «о времени и о себе», очень интересные.
Например, вот grani.ru/blogs/free/entries/199687.htmlи вот www.openspace.ru/article/232
Хорошо бы еще перестать друг друга бить по больному и как-то начать контролировать страсти. Никому ж не будет легче от того, что мы обменяемся очередными «курями» и «ПМГ». Мы вместе попали в этот замок, вместе согласились когда-то связать жизнь с его хозяином (да, я в курсе, что многие упирались), хотя «говорили люди всякое», но у него была такая карета с золотыми бубенцами, и такой пир на поляне он устроил, чтобы нам понравиться. Надо теперь как-то вместе выбираться. Дверца открыта, поздно пить боржоми".
Отсюда - ludmilapsyholog.livejournal.com/160380.html
URL записиПост от Людмилы Петрановской.
Пожалуйста, прочтите, это действительно важно.
Не говорите потом, что вы не знали, не видели, не слышали, не поняли, что происходит.
"Наверное, сегодня последний день, когда уместно написать об этом. О том, в чем Маша, Надя и Катя действительно виноваты. Потому что завтра будет приговор, про который заранее известно, что он будет неправедным, вопрос лишь в том, более или менее жестоким.
Девушки сказали на суде о своей этической ошибке. Есть ли она, и если есть, то в чем? Ну, не в том же, что не на ту приступочку влезли?
Я бы сразу хотела вынести за рамки правовую строну дела (здесь все ясно, никакого преступления не было вовсе, и говорить тут не о чем, если не начинать врать), так же как и искусствоведческую сторону (в современном искусстве и акционизме я вообще ничего не понимаю). Я о своем, душеведском-хелперском.
читать дальшеВсе время пыталась понять, что за архетипический сюжет все это напоминает. Потом дошло: это сказка «Синяя Борода», история про девушку, открывшую запретную дверцу (там, кстати, тоже было три девушки: сама героиня и две ее сестры). Знала, что нельзя, а открыла. А там… скелеты, скелеты, скелеты. Последствия не замедлили: кровь потекла с ключа, заливая карман, потом шкаф, потом комнату, и вот уже хозяин замка понял, что произошло, стиснул пальцы на горле несчастной.
У нас примерно так же вышло. Скелеты посыпались нам всем на голову, истины одна неприятней другой повсплывали разом, как пузыри со дна болота, и кровь с ключа потекла – не остановить. Пока, к счастью, только фигуральная кровь эмоций и страстей, кровь информационной войны, в которой буквы и байты вместо красных телец, но если так пойдет дальше, и до реальной недалеко, физическое насилие сегодня у ХХС уже имело место. И всем понятно, что это, увы, не конец.
Мы узнали то, чего знать было нельзя, да и не особо хотелось. Про общество, про государство, про церковь, про отношение к женщине, про состояние судебной системы, про своих близких знакомых и просто сограждан, про самих себя -- слишком многое, и обратно уже не раззнаешь.
Так вот, когда девушка открыла запретную дверцу – это ошибка, или нет?
С одной стороны, ей же были известны правила, правда? Нехорошо лазать куда не просят. Может, у него там святыня, и вообще. Влезла -- так что ж потом роптать, что, мол, душат?
С другой – не лучше ли ЗНАТЬ, как на самом деле обстоят дела, и что скрывается за приятной синевой бороды хозяина замка? Любимая мной Кларисса Эстес, анализируя сказку, говорит, что голоса сестер, настойчиво уговаривавших открыть запретную дверь – это голоса женской интуиции, женской мудрости и бдительности, которые настаивают: ты не имеешь права прятать голову в песок, лучше страшная правда, чем вечная ложь, решись, открой, узнай.
Дилемма, однако. Быть паинькой – и прожить всю жизнь в мире и согласии с самым черным злом, и в конце концов оказаться еще одним трупом в темной комнате, освободить место для следующей наивной жертвы? Или нарушить правила – и открыть истинное лицо зла, со всеми вытекающими (в буквальном смысле, в виде потока крови) последствиями?
Девушки свой выбор сделали и явно готовы принять его последствия, за что их невозможно не уважать.
Но в нашей ситуации, в отличие от сказки, есть еще одна сторона – это общество. Это мы с вами, наблюдатели, невольные участники и «потребители» обнаруженной правды. Которые сами-то, может, никуда б и не полезли (и мы не полезли ж, правда? мы все больше с хорошими лицами в загородке за свободу выступаем), а оно шарах – и по голове. Иллюзии, защиты, спасительное «не хочу об этом думать» -- все рушится вместе со скрипом открывающейся дверцы. А из нее поперло такое… Ну, не с чего за дверцей нашего с вами коллективного бессознательного быть пряникам или розам. Не такая у нас история, не такой анамнез. Мрачно там, страшно, холодно и много трупов невинных жертв, много ненависти и лжи, много отчаяния и скрежета зубовного.
Как хелпер, я совсем не поклонник подобной "психохирургии". С монстрами из подсознания лучше бы встречаться в обстановке поддержки и безопасности, да и не при публике. С точки зрения профессиональной этики не могу такое одобрить. Это, знаете, как нарыв не с обезболиванием и дренажом чистить, а просто – надавить со всей дури, и удивляться потом, что больной аж взвыл. Но раз никто прежде не удосужился проделать это в экологичной форме, не выполнили свою работу ни «взрослая» творческая интеллигенция, ни авторитеты церковные, настал момент, когда пришли юные девицы и рубанули с плеча. Как кто-то сказал, ткнули пальцем в старую воспаленную рану, и не в одну. А с другой стороны – неужто сепсис лучше?
Не знаю, было ли это их осознанной целью, или вело их скорее то самое чувство, которое нас заставляет, когда больно, неосознанно хвататься за больное место, нажимать и трогать по-всякому, чтобы лучше понять, как, где и насколько больно. Ну, вот и потрогали.
С другой стороны, я сама была в чем-то сходной ситуации, когда пару лет назад написала – просто потому что рвалось изнутри, для себя и нескольких десятков лично знакомых френдов – посты про войну как травму, совершенно не предполагая, что их прочтут и примут близко к сердцу десятки тысяч людей. И при всей моей личной и профессиональной осторожности, хотя в большинстве случаев эмоциональная реакция была «хорошей» (а «хорошо» в данном случае – это печаль, слезы и чувство общности нашей судьбы), все же у немалого числа людей вызвала агрессию, чувство «оскорбления святынь» и желание меня отменить.
Так что даже и не знаю, какой сапер мог бы пройти по этому минному полю, никого не задев, ну, а тем более, что девушки с прямолинейностью молодости просто рванули напрямик. Небезупречные, неделикатные, не предусмотревшие издержек. Потому что все безупречные, мудрые и бонтонные, у которых, возможно, получилось бы лучше и гуманнее, были чем-то заняты и не удосужились, увы.
Историю с ПР сравнивают с лакмусовой бумажкой, с проективным тестом, с зеркалом. Мне одной из самых точных метафор кажется «сыворотка правды». Словно под ее воздействием каждый, кто высказывается об этой ситуации, начинает выворачивать себя наизнанку, помимо своего желания. Все, что есть внутри: комплексы, страхи, чаяния -- все является на свет, словно девушки запустили эпидемию открывания тайных дверец внутри наших внутренних замков, сказали «Алохомора!» и по всей стране пошел треск, скрип, скрежет. И отчаянные попытки закрыть обратно – и дверцы, и самих девиц: закрыть, зарыть, отменить, чтобы не было этого всего, чтобы все вернуть обратно. Все идет в ход: они сами вон какие, или, наоборот, они это все не сами, основной лейтмотив: «они все врут, мы им не верим». Да толку-то, верь самим девушкам или нет, они ж просто открыли дверь. Весь вопрос, получится ли не поверить в то, что ЗА дверью. За твоей собственной внутренней дверью, и за нашей общей. Народ жалуется: спасения от вас нет, весь Интернет забит пусями, не хотим про это, отвяжитесь. Да, милые, спасения нет. Это вы верно подметили.
Сыворотка правды -- сильное средство. Не особо этичное, запрещенное даже. Если говорить о том, за что девушкам стоило просить прощения – то за это. За вольно или невольно причиненную многим людям сильную боль, за операцию без наркоза.
А нам бы следовало им в ответ сказать спасибо. Потому что за эти месяцы мы думали, чувствовали и говорили о многом, о чем много лет не принято было говорить. О ценностях, о вере, о выборе – независимо от того, какую позицию кто занимал в споре. Мы узнали, что «время этих понятий не стерло», что мы вовсе не так циничны, равнодушны и приземлены, как почти привыкли о себе думать. У нас, оказывается, ЕСТЬ святое, пусть у каждого свое. Мы все переругались и все друг другу понавешали – так ведь не из-за сисег, не из-за ссоры двух светских див, как бывалоча в наших Тырнетах, а за важное. Мы из этого выйдем – другими. И как бы ни было сейчас тяжело и неприятно, у нас появился реальный шанс не пополнить коллекцию трупов в тайной комнате. Остаться – стать – живыми.
Только вот это не произойдет само собой. В сказке юную правдоискательницу спасли от лютой смерти подоспевшие братья. Они же расправились с хозяином замка, вбив в его сердце осиновый кол.
По толкованию Эстес, братья – это голос разума, приходящий на помощь, когда страшная правда вскрыта, это сила духа и решительность, когда надо сражаться с колдуном, разгребать то, что обнаружилось, опознавать и хоронить трупы, останавливать кровь, наводить порядок. Взрослеть. Как и все сказки, эта – про взросление, про инициацию, а точнее – про запоздавшую инициацию, потому что именно наивные, зависимые, не вполне выросшие входят в группу риска стать «клиентами» Синей Бороды. Сказка про преодоление наивности и зависимости от насильника, про то, как перестать быть послушной «киской» и найти в себе силы для бунта – лучше поздно, чем никогда.
Собственно, сейчас весь вопрос в том, что у нас с братьями. Есть ли они в наличии вообще. А то так и потопнем в правде, и все окажется зря.
Процесс пошел потихоньку, начали появляться тексты уже не столько с полемикой, сколько с рефлексией, «о времени и о себе», очень интересные.
Например, вот grani.ru/blogs/free/entries/199687.htmlи вот www.openspace.ru/article/232
Хорошо бы еще перестать друг друга бить по больному и как-то начать контролировать страсти. Никому ж не будет легче от того, что мы обменяемся очередными «курями» и «ПМГ». Мы вместе попали в этот замок, вместе согласились когда-то связать жизнь с его хозяином (да, я в курсе, что многие упирались), хотя «говорили люди всякое», но у него была такая карета с золотыми бубенцами, и такой пир на поляне он устроил, чтобы нам понравиться. Надо теперь как-то вместе выбираться. Дверца открыта, поздно пить боржоми".
Отсюда - ludmilapsyholog.livejournal.com/160380.html